Судья и тренер Алсу Каюмова высказалась об увеличении возрастного ценза в фигурном катании.
— Когда в 15 лет ты уже чемпион всего, тебе самому не к чему стремиться, и взрослые спортсмены уже успели потерять мотивацию, потому что тебя не обойти. Мы таким образом продлим карьеры, уменьшим количество травм, потому что учить четверные — большая нагрузка.
При этом уравняются шансы с такими же талантливыми детьми, которым просто нужно немного больше времени. Кто-то каскады три-три запрыгает не в 10 лет, а в 12, не успев уже закончить со спортом, и конкуренция даже может обостриться.С другой стороны, у кого-то наоборот может пропасть интерес — они не смогут себя продержать на пике до тех же 17 лет. Даже по своему опыту знаю, как это тяжело. Поэтому та же Лиза Туктамышева для меня кумир, я ею восхищаюсь. Когда я еще была маленькая, она уже была звездой. Потом мы с ней выступали вместе, конкурировали. Потом я закончила, а она до сих пор продолжает быть звездой. Хочу, чтобы таких спортсменов было больше.
— За долгими карьерами зрителю наблюдать интереснее?
— Скажу со стороны спортсмена об этом. Ты когда взрослеешь, вырастаешь мозгами и начинаешь видеть свои тренировки по-другому. Вот сейчас я бы тренировалась не так, как в пятнадцать. И музыку выбирала не так, и каталась бы не так.
Раньше катала программу просто как машина. Как терминатор от элемента к элементу. Есть те, кто уже в раннем возрасте чувствует музыку, но большинству нужно время. Я никогда не жила программой, а сейчас могла бы. У меня сейчас слух появился. Подход к тренировкам стал бы совсем другой. 15 лет — все равно по сути ребенок, хотя вроде как уже и взрослый на вид. Я не бежала бы за прыжками. Иногда тренер говорила на тренировках — «повращайся», — а я в ответ — «мне надо прыгать». В этом возрасте не понимаешь до конца свое тело, хотя тебе отчаянно кажется обратное.
— Кажется, что все знаешь и умеешь?
— Да, типа, отстаньте от меня, вы ничего не понимаете. До 13-14 лет я всегда работала на максимум. Как тренер сказал, так и сделала. Потом наступает период, когда ты реально внутри себя думаешь — «да ладно, я лучше знаю. Какой там еще один прокат? Сейчас я похалтурю, меня выгонят с тренировки, и я пойду отдыхать». В этом плане важны родители, которые тебе все объяснят. По умолчанию тренер всегда прав. Но если ты искренне чувствуешь, что тренер в чем-то не прав, нужно не в своей голове его послать далеко и надолго, а подойти и поговорить. Сказать, в чем ты не согласен. Тренер с тобой все обсудит, — может, действительно у тебя есть разумные мысли. Тогда вы с ним идете нога в ногу. Но если этого не происходит, связь может окончательно потеряться. Поэтому в переходном возрасте критически важна роль и тренера, и родителей, и важна готовность спортсмена идти на контакт.
— Выходит, взрослея, спортсмен на льду может показывать не только работу тренера и постановщика, пусть и очень качественную, но и самого себя. Пропуская все через свою голову, свой опыт. — Да. Это во всем проявляется. Ты даже банально не так волнуешься, когда на старт выходишь. Лиза (Туктамышева) выходит и понимает — да, кто-то из конкурентов сильнее. Но ей хватает уверенности получать кайф от себя. Я на самом деле мало смотрю соревнования. Повтор включу у той же Туктамышевой или кого-то их иностранных взрослых. В остальных я уверена, что они откатают чисто, но на последовательность чистых элементов мне смотреть не очень интересно. Интереснее — на какие-то находки в программах, движения, взгляды, – сказала Каюмова.
Свежие комментарии